Газета "Боровский просветитель" № 6 (2012)

ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ ИЛИ ЗАЧЕМ АМЕРИКАНЦАМ РОССИЯ

Экспедиция «Наследие Русской Америки», организованная героем России Михаилом Малаховым при поддержке Русского Географического Общества и Институтом общей истории РАН при участии духовенства Калужской епархии,  летом 2011 года направились на поиски русского наследия на территории Аляски, ставя задачей найти следы влияния русской культуры на быт и традиции коренных народностей, разглядеть частичку русской души в коренных жителях Аляски. Подводя итоги экспедиции, можно утверждать, что им это удалось. Они нашли следы русской культуры в жизни коренных алеутов, которые ходят в  церкви на службы, придерживаются православных канонов, правят богослужение на трех языках, в том числе и на русском, часто сами уже не понимая смысла читаемых молитв. Они увидели следы русского быта и языка в повседневной жизни поселян. Родственную душу исследователи встретили в гостеприимном доме Анастасии Комаровой, где участники экспедиции останавливались на ночлег. Хозяйка — глава совета племени (что­то наподобие нашего главы этнического землячества). Помимо рутинных хозяйственных хлопот по ловле рыбы и уходу за тремя детьми, она руководит общественной жизнью в поселке Нижний Калскак, занимается благоукрашением местной церквушки и помогает управлять приходом. Она ничего не знает  про своих предков, кроме того, что ее дед тоже был Комаровым.  Именно в общении участников экспедиции с Анастасией родилась идея ответной поездки алеутов в Россию.

По возвращении домой рязанцы (а большую часть состава экспедиции, включая ее руководителя Михаила Малахова, составляли именно рязанцы)  начали готовить приезд  алеутов в Россию. Целый год готовилась встреча: была запланирована насыщенная культурная программа, все готовились к приезду гостей. И, конечно же, паломничество в Россию, последний оплот Православия, немыслимо представить без поездки по святым местам. И в этом смысле выбор естественно пал на Свято­Пафнутьев Боровский монастырь, место жизни и служения иеромонаха Макария (Комогорова), одного из участников экспедиции. Было решено, что американцы обязательно должны провести несколько дней в стенах монастыря.

И вот в середине июня, отложив в сторону все дела,  взяв с собой трех своих и двух приходских детей, Анастасия Комарова прилетела в Россию в поисках ответа на вопрос  о загадочной русской душе. И надо было так случиться (вот уж действительно, на все воля Божия!), что уже на второй день пребывания в России, в самом начале экскурсионной программы по святым местам Калужской земли, у одиннадцатилетней Пелагеи, дочери Анастасии, случился острый аппендицит с перитонитом. Она была спешно госпитализирована в Боровскую районную больницу и в этот же день прооперирована. Так паломники из далекой Америки были вынуждены остаться на Боровской земле до выздоровления девочки. Программа пребывания существенно поменялась. Теперь Анастасии  нужно было одновременно бывать в двух местах: рядом с больной дочкой в больнице, поддерживая и успокаивая ее, и выполнять обязательную официальную программу пребывания: встречаться с журналистами  районных, областных и московских телеканалов, давать многочисленные интервью, посещать монастыри, приюты, отвечать на вопросы. Четыре остальных ребенка: два Василия, Иван и Екатерина, самому старшему из которых было всего четырнадцать, фактически оказались на попечении  братии монастыря. Объясняясь с помощью жестов, нескольких самых распространенных английских слов, участники Православной молодежной дружины Боровского края сумели показать алеутам и монастырь, и Боровск, и Малоярославец, и даже свозить погулять в Москву! В эти дни монастырские паломники  могли наблюдать, как четверо  иностранных ребятишек, явно эскимосской наружности, бегали по монастырскому двору, играли с котятами, кормили голубей. Мальчикам­алеутам даже удалось поучаствовать в монастырских службах. Когда репортер одного из телеканалов задал вопрос  гостю с Аляски, о чем он будет рассказывать своим сверстникам по возвращении домой, тот, не задумываясь, ответил: «О монастырских службах». У себя дома они тоже помогают священнику в алтаре. Но служба дома не идет ни в какое сравнение с величественными  богослужениями в монастыре.

Журналисты разных СМИ раз за разом задавали Анастасии один и тот же вопрос: «Чувствует ли она себя хоть чуточку русской, осталось ли в ней, помимо фамилии, хоть что­то русское?» Она честно отвечала, что ничего такого особенного в себе не замечает. Но, видно, не случайно ее дочь попала в больницу. Ведь даже если бы состоялась вся намеченная программа и  удалось бы показать ей все храмы района и области, она , возможно, так и не смогла бы прикоснуться к Православию, увидеть, как люди живут с верой в повседневной жизни, почувствовать русскую душу. В больнице ей представился такой случай: когда в незнакомой чужой стране случилась беда с дочерью, она не осталась одна. Нашлись люди, которые целыми днями, сменяя друг друга, сидели у постели больной, пока Анастасия ездила по делам. Ее поддерживали и подбадривали врачи и медсестры, которые по­русски отзывчиво отнеслись к горю чужестранки. И даже соседи по палате с пониманием относились к бесконечному потоку сменяющихся людей в палате  у постели больной. Они тоже старались как могли, пытаясь двумя­тремя английскими словами из школьной программы подбодрить и успокоить мать и дочку с Аляски.

Мне представился случай обсудить с Анастасией вопрос о загадочной русской душе. В один из последних дней ее пребывания в России, перед выпиской дочери, мы сидели поздно вечером в холле больницы. Все самое страшное было уже позади, оставалась лишь усталость от напряженности последних дней. На мой вопрос она ответила  так: «Кажется, мне удалось почувствовать, что такое русская душа. Я рада, что чувствую это в себе. Но выразить в словах это, наверное, невозможно».